ФИЛОСОФСКИЙ БУЛЫЖНИК
Когда-то Джонатан
Свифт выдумал Лапуту
– летающий остров, населенный
оторванными от жизни
учеными. Английский
сатирик еще тогда считал,
что не всякое ученье
– свет.
Когда я читаю
в газетах сообщения
о «сенсационных» открытиях
современных «лапутян»,
мне не дает покоя один
и тот же вопрос: сколько
же денег налогоплательщиков
(в том числе, значит, и моих)
было потрачено, чтобы
установить, что при повышении
температуры лед тает
быстрее, чем при ее понижении;
что наличие детей в семье
снижает ее доход; что
с заходом солнца наступает
темнота, в конце концов?
Хорошо
еще, что правительство
не финансирует из бюджета
поиски вечного двигателя...
хотя кто его знает, что
там в парламентских
кабинетах (и парламентских
головах) происходит...
Сложно
с этим. Откуда политикам
знать, предлагают ли
эти «яйцеголовые» полный
бред или в самом деле
они на пороге открытия,
которое изменит ход
истории? В психиатрии
даже есть такой совершенно
официальный диагноз,
как «бред изобретательства»...
Но
вон, например, идею телевидения
тоже в России посчитали
бредом – в итоге русский
изобретатель сконструировал
первый телевизор в Америке.
А во времена, когда Свифт
писал «Путешествия Гулливера»,
в России излишне пытливого
мужика могли и на кол
посадить, дабы умы не
смущал.
Ирина Васильева (студия «Фишка
Фильм») нашла одного из
таких изобретателей
– не на Лапуте, разумеется;
в Санкт-Петербурге (тогда
еще Ленинграде). В фильме,
который сняла она про
него, нет ни слова авторского
текста; лента называется
«БОГ и Божена», и повествование
там ведется от лица того,
чьи инициалы – по странному
капризу судьбы – совпадают
с самоощущением Белокурова
Олега Георгиевича. Который
изобрел, ни много ни мало,
машину, умеющую рожать
детей – «Божену». То есть,
действительно, бросил
вызов Всевышнему.
Правда,
близко знающие БОГа
люди дали ему другую
кличку – Гениот. Олег
Георгиевич, впрочем,
не особо возражает. «Зачем
я буду спорить с человечеством,
когда я спорю с Творцом?»
-- богохульничает Белокуров.
«Весь
мир против меня – как
я велик!» -- занимался самолюбованием
один лермонтовский персонаж.
Белокуров
О.Г. по части скромности
ему не уступает. «Я работаю
над решением задачи
бессмертия, пи достиг
обнадеживающих результатов»,
сообщает он, параллельно
занимаясь более приземленным
делом – доя козу.
Однако
главной своей задачей
сотрудник кафедры физической
химии поставил
-- избавить женщину от
необходимости «в муках
рожать детей». То есть
напрямую подверг сомнению
ценные указания Демиурга
на этот счет. Мнением
самих женщин, как водится
у гениев, Белокуров не
поинтересовался.
Помните,
быть может, как коммунисты
в раннем периоде своего
пребывания у власти
тоже пытались «избавить
женщину от домашнего
рабства»?
От
чего только бедную женщину
не пытались избавить.
Американскому
обществу это удалось
пока лучше всех – феминистки избавили женщину
от женственности. Машина
Белокурова пришлась
бы очень ко двору в современных
Соединенных Штатах.
В конце концов, разве
идея клонирования человека
(в настоящее время запрещенная
светскими и церковными
властями) так уж отличается
от того, что предлагал
Белокуров?
Ленинградский
изобретатель, правда,
пытался соотнести свои
идеи с марксизмом (без
этого институтское начальство
запрещало вести посторонние
исследования в рабочее
время). «Но у Маркса про
матку ничего нет!» -- сокрушается
исследователь. И Белокуров
заполнил это пробел
в марксизме собственным
наблюдением: «Чем привлекательнее
женщина, тем неохотнее
она участвует в процессе
деторождения».
Б.О.Г. не только Библию
оспаривает, он и перед
обогащением марксизма
не остановился.
В
стенах ленинградского
химфака Белокуров работал
над своей идеей-фикс
ни много, ни мало 17 лет.
Нахимичил за это время-таки
(получая зарплату из
бюджета, разумеется)
на авторское свидетельство
на «Устройство для моделирования
процессов плодоношения».
В Госкомитете
по изобретениям, очевидно,
Белокурову попались
эксперты, не желавшие
брать на себя ответственность
встать на пути научного
прогресса. А то вдруг
американцы тоже что-то
подобное изобретут,
и нам снова придется
догонять Америку...
С
этим свидетельством
кандидат биологических
наук устроился на работу
в Институт акушерства
и гинекологии, где еще
17 лет получал зарплату
из госбюджета, в загранкомандировки
ездил... Параллельно разводил
в промышленных масштабах
капусту (откуда тоже
берутся дети, как вы знаете).
Тогда-то
он и создал Божену. Это
изобретение, в котором
что-то непрерывно булькало
и воняло, журналисты
немедленно окрестили
«железной маткой для
диктатуры пролетариата».
А самому сотруднику
Института акушерства
прозрачно намекали на
необходимость пройти
обследование у коллег
из Института психиатрии.
Белокуров же в это время
вел переговоры с Гомельским
машиностроительным
заводом о постановке
Божен на поток.
Ирина
Васильева как-то так
удачно подбирает героев
своего фильма, что единомышленников
БОГа, что критиков, что
очень хочется и тем, и
другим посоветовать
пройти обследование
в том же институте.
Когда
слесаря-гениколога в
55 лет разбил паралич, он
воспринял это как Божью
кару. Семь лет лежал, лечился
травами. Встав на ноги,
он продал квартиру, дачу
на Васильевском острове,
ценные коллекции и с
вырученными деньгами
уехал на свою малую родину,
в деревню. Там женился,
купил стадо коз. На современном
городском сленге такой
финт ушами называется
downshifting; лет сто назад
это бы назвали «хождением
в народ».
В
народе, в гуще которого
с некоторых пор живет
«гениот», про дело всей
его жизни ходят легенды.
«Дети
у него сами рождались!
– объясняет деревенская
жительница Раиса. – Он
в свою машину все закладывал,
что нужно, там все оплодотворялось,
как надо, и дети выводились,
как цыплята в инкубаторе».
Все
верно. Почему цыплятам
можно, а царю природы
– нельзя?
Рассказывая,
Раиса собирает капусту.
Зачем, спрашивается,
женщинам (и изобретателям)
мучиться, когда детей
все нормальные родители
испокон веку находят
в этой самой капусте!
А
женщины – они вот по-прежнему
рожают детей безо всяких
изобретений. Наверное,
им нравится мучиться.
Я мужчина, мне это понять
сложно.
